ПРОСТАКОВ

Прочитал последний сценарий Балабанова. За что мы так любим Алексея Октябриновича: «…Петя достал пистолет, передернул затвор и вытянул руку вперед.

— Ты чего? — воскликнул отец.

— Правее возьми, — сказал Ваня.

Петя направил пистолет прямо на отца.

— Всё, — громко сказал Ваня.

Петя нажал на курок. Отец упал.

Ира зажала уши, закричала и села на пол.

— Левее возьми, — сказал Ваня. — Это много.

Петя взял правее. Ира кричала.

— Ниже возьми, — сказал Ваня, — Еще. Всё.

Петя выстрелил.

— Теперь вправо. Папа на полу. Еще чуть-чуть правее. Нажимай.

Петя выстрелил два раза.

— Вот и всё, — сказал Ваня».

Это абсолютно сюррелиастический сценарий то ли про раздвоение личности, то ли про явление демона. Написано страшно так, как могут только наши родные русские почвенники писать. Весь сценарий замешан на прозе Лескова, а в конце Балабнов умудрился антисимитскую цитату вставить: «…Ох, как мне было тяжко все это видеть: господи! Да, право, хотя бы жидов-то не посылали, что ли, кресты рвать! Вечером над разоренною молельной собирался народ, и их, и наш церковный, и все вместе много и горестно плакали и, на конец того, начали даже искать объятий и унии».