Глазарий языка

КТО ЖЕ ОН?!

Пушкин писал о нем как о покорителе Цареграда. Для Тютчева он — весенний гром. В стихах Жуковского — молчаливая красавица перед зеркалом, в стихах Некрасова — архангельский мужик, ставший разумным. У Крылова — мопс без страха и упрека. Маяковский видел в нем краснокожую паспортину, а Агния Барто — мишку-калеку. Внимание, вопрос: кто же он?

Ответ.

Он — омар. Или лобстер. Что, как вы знаете, одно и то же. А также петух, коза, селедка и рак, что тоже одно и то же, хоть вы этого и не знали.

В 1865 году Льюис Кэрролл написал «Приключения Алисы в Стране Чудес». В 10-й главе этой сказки Алиса читает Черепахе Квази и Грифону стихотворение следующего содержания:

'Tis the voice of the Lobster; I heard him declare

«You have baked me too brown, I must sugar my hair».

As a duck with its eyelids, so he with his nose

Trims his belt and his buttons, and turns out his toes.

When the sands are all dry, he is gay as a lark,

And will talk in contemptuous tones of the Shark:

But when the tide rises and sharks are around,

His voice has a timid and tremulous sound.

Это восьмистишие, как установили исследователи, представляет собой нонсенс. Тщеславный стиляга-лобстер делает вид, что не боится акул, но как только они появляются, приходит в ужас. «'Tis the voice of the Lobster...» является пародией на унылое морализаторское стихотворение Исаака Уоттса (Isaac Watts, 1674—1748) «Лентяй» («The Sluggard»):

'Tis the voice of the sluggard; I heard him complain,

«You have waked me too soon, I must slumber again».

As the door on its hinges, so he on his bed,

Turns his sides and his shoulders and his heavy head...

Русские авторы, переводившие «Приключения Алисы в Стране Чудес», пытались передать пародийную природу отрывка по-разному. Отсюда и то пышное многообразие прецедентных текстов, которыми мы расцветили наш вопрос. Вот они.

Лобстер — «покоритель Царьграда»:

Как дыня, вздувается вещий Омар:

«Меня, — говорит он, — ты бросила в жар;

Ты кудри мои вырываешь и ешь,

Осыплю я перцем багровую плешь».

Омар! Ты порою смеешься, как еж,

Акулу акулькой с презреньем зовешь;

Когда же и вправду завидишь акул,

Ложишься ничком под коралловый стул.

(пер. В. Набокова, 1923)

Лобстер — «весенний гром»:

— Люблю козу! —

вскричала Майя, —

Когда веселья полон дом, Она, резвяся и играя, Топочет и толкает лбом...

Гремят копыта молодые, От ножек быстрых пыль летит. Ее глаза, всегда живые, Как будто солнце золотит.

(пер. Л. Яхнина, 1991)

Лобстер — «молчаливая красавица перед зеркалом»:

Раз, собравшися в кружок,

Петухи гадали,

На ворота колпачок,

Сняв с ноги, сажали...

(анонимный перевод, 1879)

Лобстер — «архангельский мужик, ставший разумным»:

Ну, пошел же, ради Бога! Небо, море и песок. «Перегрелся я немного На песке, — Омар изрек. —

Перегрелось мое тело. Смят парик. Ну что же, пусть! Дам отпор акулам смело —

Это многих славных путь!

Вижу я — акулы рядом, Надвигается прилив...»

Тут Омар к прибрежным скалам В диком ужасе прилип.

(пер. Т. Ярыгиной, 1997)

Лобстер — «мопс без страха и упрека»:

Омар, издалека увидевши Кита,

Затеял в смелости с ним поравняться.

Отлив. Акула уплыла.

И ну для храбрости принаряжаться,

Начистил пуговки, потуже ремень затянул,

Подобно панку дыбом чуб поставил.

В коралловое зеркало он заглянул

И на нос пудры сахарной добавил.

(пер. А. Кононенко, 1998—2000)

Лобстер — «краснокожая паспортина»:

Я раком бы выгрыз рыбацкую сеть.

Сживем браконьеров со свету! Найдет в рассоле достойную смерть Селедка любая. Но эту Я достаю из подводных глубин, Как змея, акулам на зависть.

Тащитесь, улитки: Я — гражданин того, что от Союза осталось!

(пер. А. Вышемирского)

Лобстер — «мишка-калека»:

Уронили рака на пол,

Оторвали раку лапу…

(пер. М. Блехмана, 2005)

Задать вопрос @UchenyjBot