paradox _friends

Центральноафриканская республика – пожалуй, единственная страна, где в настоящее время существует «горячий» религиозный конфликт между христианами и мусульманами. Этакий полигон бескомпромиссного «столкновения цивилизаций», не замаскированного под «борьбу с терроризмом» или «наказание тирана».

С этой точки зрения, российское участие в решении проблемы ЦАР – важный имиджевый шаг. Москва, тем самым, подтверждает свои претензии на роль одного из важнейших полюсов нового «многополярного мира».

Причем, этот символический капитал можно конвертировать и монетизировать не только, за счет доступа к центрально-африканским алмазным, урановым и нефтяным месторождениям.

На Африку, в целом, и на ЦАР, в частности, очень внимательно смотрит Китай. Если Запад (в лице Франции) потеряет влияние в ЦАР, а Россия не сможет там закрепиться, «свято место» займет Поднебесная.

Поэтому убийство журналистов (вне зависимости от целей их расследования)– безусловно, очень болезненная история для Москвы.

Получается, что Россия (пока?) не в состоянии помочь властям ЦАР стабилизировать ситуацию в стране.

Минимизировать репутационный ущерб можно лишь, используя инцидент для усиления своего присутствия.

Но для этого нужно чётко увязать убийство с одной из повстанческих группировок.

Не отсюда ли акцентирование на тюрбанах убийц их разговорах по-арабски, позволяющее говорить об «исламистском следе»?

Однако, как показывает реплика Кадырова, такая контригра имеет свои существенные издержки. Которые, кстати, нельзя назвать исключительно внутриполитическими.