Азохен вей

В положении, когда ты переезжаешь в другую страну и начинаешь говорить на местном языке, который вроде как знаешь, но на самом деле нет, есть один большой плюс: в какой-то момент напрочь перестаешь испытывать чувство неловкости и стыда, потому что отведенный под это эмоциональный ресурс исчерпывается в первые же дни. Я вообще довольно стеснительная и скорее интроверт,

чем все остальное; в России мне это не особо мешало, поскольку все на свете можно было узнать или заказать онлайн, — а в Израиле такой подход не работает.

Например, недавно я дважды за один день на сайтах разных заведений в разделе «контакты» увидела почту и телефон, с облегчением выбрала почту, написала письмо с небольшим вопросом, и оба раза получила ответ «вот наш номер телефона, перезвоните». Надеюсь, кто-нибудь когда-нибудь расскажет израильтянам, что такое электронная почта и зачем она нужна; впрочем, сама я к этому моменту наверняка не только выучу иврит, но и научу ему внуков и правнуков.

(Жалуюсь Ри на то, что израильтяне постоянно или предлагают позвонить, или сами отвечают звонками на мои сообщения и электронные письма; «если бы у меня была такая письменность, — хладнокровно замечает она, — я бы тоже по возможности ей не пользовалась»).

Еще на днях я обнаружила, что на протяжении некоторого времени вместо «привет» (היי) писала в начале сообщений «жизнь моя» (חיי) (и думала еще, чего это мне в ответ шлют столько сердечек?), а вместо супа из чечевицы (марак адашим) вчера гостеприимно предложила соседке суп из человечины (марак анашим). Whenever feasible, one should always try to eat the rude! Соседка же в первый день знакомства, после того, как мы рассказали друг другу, кто мы, откуда приехали, чем занимаемся и т.д., спросила меня: «ат ахальт?» (ты ела?), вместо чего я услышала «ат ахат?» (ты одна?), и начала ей рассказывать, что да, вся моя семья в России, а я вот приехала сюда, такие дела.

У нас вообще коммуникация так себе складывается, потому что иврит для обеих не родной, а английского она почти не знает. Вчера вот спросила меня, точно ли я из России, а то комендант ей сказал, что я из Украины. Я доброжелательно улыбнулась и объяснила, что да, тут многие путают Россию и Украину, но это две разных страны, и лично я родилась в России, выросла в России и прожила там всю свою жизнь.

«Ммм», сказала она. «Понятно». И, немного помолчав, добавила: «А что ты любишь больше, Россию или Украину?» В общем, переезд в другую страну — вполне себе волшебная таблетка от социальной неловкости. За последний месяц количество раз, когда я что-то у кого-то спрашивала, получала ответ, не понимала, кивала, выходила, вздыхала, и вместо того, чтобы уйти домой и забыть об этом навсегда, заходила обратно и говорила: НЕТ. Я НИЧЕГО НЕ ПОНЯЛА. ПОВТОРИТЕ ПОЖАЛУЙСТА ЕЩЕ РАЗ, превышает все мыслимые пределы. Короче, не жизнь, а костюмированная драма по «духовным упражнениям» Лойолы. Нищета против богатства — check, бесславие или поношение против мирского почета — check, смирение против гордости — check. Иезуит Лойола пишет, что по этим трем ступеням люди приходят ко всем прочим добродетелям. Я по ступеням прихожу в основном на Хайфский рынок, но в построенной на склоне горы Хайфе так много лестниц (есть, например, лестница Кореша — надеюсь, что не Дэвида! — и еще есть лестница Спинозы, на всем протяжении которой нарисовано огромное лицо Спинозы), что черт их знает, может, по какой-то можно и к добродетели прийти