За бугром

Если не следить внимательно за повесткой, а только читать заголовки американской прессы, может сложиться ощущение, что в США происходят ровно две вещи: разоблачения сексуальных домогательств (случившихся двадцать лет назад) и «шутинг» (это когда сумасшедший приходит в людное место с ружьем и расстреливает всех подряд). Вот, например, вчерашний хедлайнер — чувак с ружьем застрелил четырех и ранил еще десять возле школы, пока не был убит полицией. А уже сегодня мы, скорее всего, узнаем имя очередного серийного мастурбатора, оскорбившего десятки девушек. Так какого черта происходит?

А происходит обычный новостной мультипликатор: СМИ, выбирая для освещения те или иные события, формируют повестку и ложное ощущение полного понимания ситуации у читателей. Я еще называю это «эффектом упавшего самолета»: вы замечали, что новостники всегда пишут о разбившемся самолете как о важном трагическом событии, но никогда не освещают сто пятьдесят три автомобильные аварии с летальным исходом, которые произошли за этот же день и привели к суммарно большим людским потерям? Почему?

Это происходит потому, что о крушении самолета читать интересно, а об автоаварии — нет. Читая статью про авиакатастрофу, человек представляет ужасающие, но интригующие образы: салон трясется, обшивка ломается, из потолка вылетают кислородные маски, пассажиры вжимаются в кресла и кричат... Что они видят в иллюминаторы перед падением? Держит ли мать сына за руку? Успела ли девушка из хвоста самолета написать последнее сообщение мужу, который ждет ее в аэропорту..? Что она написала?! Все это вызывает живой и понятный интерес и обеспечивает место на первой полосе любого издания. А вот как выглядит трагедия на федеральной трассе Москва – Санкт-Петербург: три машины столкнулись, пять трупов и два тяжело раненых, на место выехала бригада скорой и полиция. Новость интересна только очкастому студенту, который в три часа ночи пишет курсовую о смертности на российских дорогах.

То же самое происходит и с американским «шутингом» — поскольку эти материалы набирают огромные просмотры, шеры и лайки, любой инцидент моментально попадает в СМИ. Новости выбираются не по важности или значимости, а по тому, будут ли их читать. Если какое-то событие завтра изменит мир, но никто не хочет о нем читать — ни одно СМИ о нем не напишет. Запомните: ноль просмотров в современном мире — это смертельный приговор для любой новости. О чем не читают, того не существует.

Экстремально преувеличенное освещение прессой массовых убийств в США приводит к тому, что у потребителей новостного контента случается ложное озарение — человеку кажется, что он вдруг все понял, но на самом деле он ни хрена не понимает. В данном случае людям начинает казаться, что США — крайне опасная страна, примерно как Судан или Сомали, в которой соседи каждый день убивают друг друга из дробовика. Эпидемия поразила и моих читателей: уже несколько раз у меня интересовались, не страшно ли мне выходить из дома, когда в Америке то и дело «кого-нибудь мочат».

Не страшно. Число убийств в пересчете на население в США в два раза ниже чем в России: у нас убивают около пяти человек на каждые 100 тысяч, в России — больше одиннадцати. Если бы каждое бытовое убийство на почве конфликта, измены, бухла или наркоты попадало во все российские СМИ, вы бы не только из дома побоялись выходить, а установили бы в квартире бетонную дверь банковского хранилища VII степени устойчивости, залили окна бетоном, оставив тонкие амбразуры, облачились в термобелье с доспехами и несколько лет прожили в заточении.

Новости об очередной стрельбе в США звучат пугающе, но реальный шанс выйти на улицу и словить шрапнель в задницу примерно такой же, как мне получить Пулитцеровскую премию за бульварную писанину на этом канале. Почти нулевой.