Luxury Problems

Главный текст этой недели — путевой очерк о современном Синьцзяне на @meduzalive . В автономной провинции на северо-востоке Китая, населенной тюркским народом уйгуров, введен жесткий полицейский режим: социальный рейтинг, постоянная видеослежка, кпп и сканирование глаз, концлагеря для мусульман и неблагонадежных, в которых находятся до 3 миллионов людей (при общем населении около 23 миллионов).

В течение XX века уйгуры безуспешно боролись за создание собственной государственности, но сам Восточный Туркестан оставался отдаленным и забытым богом регионом — в местной пустынной местности даже проводили испытания китайского ядерного оружия. Потом здесь нашли нефть, газ и литий; через регион должны пройти новые транспортные маршруты, которые свяжут Китай и Европу; после погромов 2009 года центральные власти начали зачистку будущей среднеазиатской витрины Китая. Последние несколько лет регион возглавляет Чэнь Цюаньго, превративший Синьцзян в полицейское государство будущего. В 2011-2016 годах он успешно усмирял проблемный Тибет, теперь использует тактику сетевого управления в Восточном Туркестане. Видеокамеры и анализ big data снижают уровень преступности — и помогают бороться с инакомыслящими. У местных жителей собирают генетические материалы для диагностики болезней и профилактики преступлений — а еще для тотальной слежки. Социальный рейтинг не только формализует вопросы доверия — но и усложняет жизнь неблагонадежных, ограничивая свободу их перемещения и отрезая от хорошей работы.

При этом культурную автономию района убивают не только репрессии, но и модернизация: историческое наследие сносится, на его месте строится новая инфраструктура и кварталы. Самобытный Восточный Туркестан превращается в еще одну обычную провинцию; вот и в Урумчи уже 4 год ходят скоростные поезда из центрального Китая. Ситуация в Синьцзяне — лишь часть большего нарратива, о котором в этом году рассказывали @carnegieru в серии колонок: — о социальном рейтинге;

— о Чэнь Цюаньго и системе тотального контроля; — о репрессиях против уйгуров; — и, наконец, об отмене системы коллективного руководства и переходе к режиму личной власти Си Цзиньпина.

Краткий пересказ: Си Цзиньпин верит, что перед Китаем стоят серьезные проблемы, вызванные издержками и перекосами предыдущих десятилетий развития. Для их решения нужны глубокие структурные реформы, которые невозможны без жесткой консолидации власти. А такая власть будет неустойчива без репрессивного режима, активно использующего современные технологии. Синьцзян — тестовый регион, за которым последует весь Китай. Киберпанк снова актуален.