я просто текст

Последним посмотрел документальный фильм «Icarus» про Григория Родченкова и систему спортивного допинга в России (да и вообще в мире). Слава богу, тот случай, когда пересказывать ничего не надо: это одна из самых громких новостных историй последних лет, текстов на эту тему существует миллион, в том числе более глубоких и многогранных, чем фильм. Однако же именно с фильма все началось — причем совершенно произвольным образом: режиссер Брайан Фогель, малоудачливый творец и увлеченный велосипедист-любитель, вознамерился доказать, что антидопинговые системы не работают — и обратился за помощью к основателю первой американской антидопинговой лаборатории с просьбой помочь ему провести эксперимент и обмануть лаборатории. Тот сначала сказал: мол, давай, брат, ты на верном пути и я помогу; а потом поправился: нет, я не помогу, за репутацию стремно — но вот у меня есть знакомый в Москве, он поможет.

В этот момент — примерно на пятнадцатой минуте фильма — на экране по скайпу появляется Родченко топлесс, немедленно начинает разговаривать с Фогелем, как с лучшим другом, подсказывая методы допинговой программы, шутит, отбивается от собаки, которая норовит его трахнуть и между делом спрашивает: «А фильм про меня видел?». Речь, оказывается, идет о немецкой документалке, в которой пара российских атлетов рассказывают о допинговой программе под надзором Родченкова. Пока московский профессор тайком перевозит из Лос-Анджелеса в Москву мочу документалиста-велосипедиста, сюжет начинает раскручиваться так, что сносит головы.

Смотреть интереснее всего именно эту первую, легкомысленную часть — когда Фогель еще не понимает, во что вляпался, когда он еще осознает себя трюкачом, а не борцом. Про дальнейшее интересно думать. «Icarus» — интересный и показательный пример, когда герой катастрофически не влезает в отведенные ему рамки. Фогель явно пытается сделать фильм про одиночку, выходящего супротив тоталитарной машины: лейтмотив фильма — роман «1984», который Родченков начинает даже в какой-то момент читать вслух. Это, конечно, ужасно банально, даже пошло, и интересно, что автор этого не замечает, а вот герой, похоже, да — и нарочно подыгрывает своему американскому другу, решившему переформатировать веселый эксперимент в героический эпос. Родченков — весельчак, трикстер, жулик, авантюрист — куда интереснее и многомернее, чем ретивый борец за правду, каким его хочет выставить Фогель: это следует и из известных нам фактов, не вошедших в фильм, да и из самого фильма. «Он оставил позади все: семью, дом, заработок», — гордо рассказывает Фогель на заседании одной из комиссий, куда он приходит вместо Родченкова по соображениям безопасности; ну да, только по-хорошему так и непонятно, почему Родченков не мог взять жену с собой или перевезти ее в Америку, когда уже стало понятно, что возвращаться он не собирается. Это мелочь — но из таких мелочей тут и складывается самое интересное, а не из широких мазков с понятными обвинениями. Интересно, что та самая разоблачительная статья в NYT вышла отчасти чтобы обезопасить Родченкова от похода к большому жюри, куда ему прислали повестку ФБР. Интересно рассматривать переписку с главой РУСАДА Никитой Камаевым накануне его странной смерти: видно, что они с Родченковым перезванивались и что один почему-то писал другому «ты не прав». Ну и самое интересное — это, конечно, вопрос, а почему вообще Родченков согласился помочь какому-то рандомному американцу доказать, что с выявлением допинга в спорте все плохо. Фогель задает этот вопрос один раз — тому самому американцу, который связал его с Родченковым. Тот делает лицо и говорит: «Ну, чтобы ответить честно, придется сказать кое-что плохое про Григория». И не говорит. Так и «Icarus» в целом — не договаривает: не со зла, а скорее из-за стремления втиснуться в привычные нарративные схемы. Впрочем, смотреть стоит все равно: это тот нечастый случай, когда документалистика способствует серьезным изменения в мире; вполне вероятно, что за это фильму дадут «Оскар».

https://www.netflix.com/title/80168079