я просто текст

Если вы в принципе готовы отличать авторов журналистских текстов друг от друга, запомните это имя: Тэффи Бродессер-Акнер (окей, не самое простое имя для запоминания, но кто сказал, что будет легко!). Я уже не раз писал про ее материалы — например, про гуру уборки Мари Кондо или лучшего в мире мужчину-синхрониста Билла Мэя, — а читал их сильно больше, и это всегда как минимум весело и, как правило, неожиданно. Бродессер-Акнер немножко слишком любит писать про себя и жанр «журналист ставит над собой эксперимент» — но зачастую находит ужасно интересные сюжеты и ужасно интересных героев.

Вот еще один ее текст — про то, как люди, которых воспитали в ультраортодоксальных еврейских общинах (например, хасидских, но не только), пытаются из этих общин выйти и начать жить обычной нью-йоркской жизнью. Как выясняется, это непростая задача — потому что в общинах их к этой жизни совершенно не готовили. Например, в самом начале описывается встреча их группы поддержки, где одна из девушек пытается понять, на каком свидании уже можно целоваться, а другой мужчина не понимает, как ему развестись со своей женой, которой запрещает развод религия. Группа поддержки — это, на самом деле, целая НКО под названием Footsteps, существующее с 2003 года и действующее по самым разным направлениям: от сексуального образования (которое в ультраортодоксальных общинах отсутствует) до фэшн-вечеринок. В самом коммьюнити отношение к организации, разумеется, отрицательное — ее обвиняют в попытках разрушить традиционный еврейский уклад жизни. Иногда, впрочем, сам уклад разрушает жизни конкретных людей – в тексте упоминается несколько передозировок и одно вполне классическое самоубийство с прыжком с крыши; есть и история девушки, которая собиралась покончить с собой, когда узнала, что ее выдают за незнакомого мужчину, но в итоге получила развод и ушла из семьи. Как это свойственно Бродессер-Акнер, на определенном этапе она рассказывает и свою собственную историю (она тоже росла в хасидской семье) — и это работает на сложность текста: дело тут все-таки не в том, что замшелые консерваторы портят жизнь своим детям, но в том, что разлом между одной и другой жизнью проходит по самим этим детям, которые зачастую всей душой принадлежат к культуре, где их взрастили, но существовать в ней уже не могут. Авторка явно не одобряет то, что ей ребенком вдолбили в голову, что она плохой человек и может стать лучше, только соблюдая правила религии, — но она все равно часть этой культуры и по-прежнему ходит в синагогу.

А в конце — вообще какая-то совсем пронзительная история спасения через любовь.

https://www.nytimes.com/2017/03/30/magazine/the-high-price-of-leaving-ultra-orthodox-life.html?_r=0