Печатает...

Когда я был маленький и папа еще жил с нами, он какое-то время подрабатывал сторожем на складе. И вот в один из дней он вернулся с работы со спортивной сумкой. Папе выдали зарплату... подарочными новогодними наборами.

Каждый набор состоял из шоколадного деда Мороза высокой примерно с ладонь, маленькой снегурки, пары шоколадных шариков и шоколадки-медальки в золотой обёртке. Наборов было несколько десятков, их хранили повсюду. Наборы стояли рядами в кладовке и штабелями лежали в холодильнике. Мы раздали сколько могли, но их все равно оставалось очень много — мне приходилось их есть.

Я говорю «приходилось», потому что все эти предметы были невкусными. Они были сделаны из какого-то отвратительного порошкового пост-советского шоколада. Его даже шоколадом трудно было назвать — сладкий пластилин, приторная биомасса. Её было трудно есть даже такому неизбалованному суровыми девяностые сладкоежке, как я. Сперва я ответственно ел всё в наборе — не открывал новый, пока не закончу со старым. После начал халтурить: оставлял себе только деда Мороза, а остальное складировал в холодильнике. Затем просто брал Мороза, а остальное, выбрасывал. И наконец достиг предела наглости: открывал набор, доставал деда, раскрывал ему фольгу по пояс, а после откусывал голову — и выбрасывал всё остальное.

Я к чему это вспомнил. Сейчас зашел в немецкий супермаркет, а там на полке шоколадные деды морозы выставлены. Ну я купил одного и сделал как в детстве. Закрыл гештальт, так сказать.