Red Chamber

По обложке и аннотации ожидал, что роман корейского писателя Ли Чон Мёна «Мальчик, который сбежал из рая» (в англоязычном издании The Boy Who Escaped Paradise by J.M. Lee) — гуманистическая социальщина про беженцев из КНДР вроде «Как я стала северным корейцем» Крис Ли; но он оказался приключенческим детективом про гениального подростка с синдромом Аспергера. Наделить главного героя легкой формой аутизма — практически беспроигрышный приём, на котором делаются целые литературные карьеры; вот и Киль Мо из «Мальчика» — самое притягательное, что есть в романе, в остальном больше похожем на сценарную заявку на молодежный блокбастер.

Киль Мо — необычайно талантливый в области математики сын пхеньянского хирурга, которого сначала переводят на работу в морг за то, что не смог спасти важного партийного чиновника, а потом (вместе с Киль Мо) отправляют в трудовой лагерь для политзаключенных за подпольное христианство. Через десять с небольшим лет мы встречаем Киль Мо в Нью-Йорке на допросе у ФБР, так как он был найден, раненый, без сознания и с кипой фальшивых паспортов, в одной комнате с убитым перебежчиком и информатором из Северной Кореи. Следователи обвиняют подростка во всевозможных тяжких преступлениях в разных странах; Киль Мо рассказывает им свою историю, в которой всё, по законам жанра, не то, чем кажется на первый взгляд. Писатель Ли Чон Мён говорит в интервью, что, помимо писательства, больше всего на свете он любит бегать марафоны. По «Мальчику, который сбежал из рая» этого не скажешь; автору как будто не хватает терпения — он разворачивает один перспективный сюжет за другим и тут же, через 5-10 страниц, бросает: лагерный кусок про выживание; история северо-корейской банды детей в духе Оливера Твиста; побег из КНДР; поиски работы в Яньцзи; мафиозная драма в Шанхае; игроцкие страсти в Макао; жизнь северокорейских беженцев в Сеуле; пересечение мексиканской пустыни; кулинарная карьера в США; постоянные поиски ускользающей непутёвой фам фаталь Йон Э, позаботиться о которой Киль Мо обещал в лагере её умирающему отцу. Всё это умещается менее, чем на 300 страницах крупным шрифтом (увы, это не комплимент), и Киль Мо еще успевает обсудить с криминальными авторитетами Перельмана и Гёделя — за что, однако, можно кое-что простить популярному корейскому автору.