Προτο Τρανκοβ

Павел Пряников почему-то отвлёкся от собирания курьёзной статистики и чтения редких мемуаров (именно нестандартностью редакторского выбора его «Толкователь» и интересен), и выдал целый набор левацких штампов про колониализм и имперализм как высшую стадию капитализма.

Не вдаваясь в конкретные примеры (например, Паша обвиняет русских в том, что они — посмейтесь — собирали ясак с татар), отметим, что левацкая концепция всегда стоит на трёх китах — апелляции к морали, марксистской трактовке истории («истмат») и уверенности в том, что мир надо переделать «как должно быть».

На этом строится, в частности, нехитрая концепция «колониализма», «ограбления колоний», «империализма» и пр. Плохие белые люди безнравственно богатели на хороших небелых людях, и вот пришла пора платить по счетам (а мы поработаем добровольными бухгалтерами).

Одна из марксистских нескладушек заключается в том, что природу морали они считают субъективной (люди сами придумывают ту мораль, какую им удобно), а законы развития общества — объективными. При этом, обосновывая революции и прочие социальные преобразования, они к развитию общества (а это и есть «история») предъявляют моральные претензии. То есть начинают давать оценки правильности или неправильности мироустройства — забывая, что эта «правильность» ими же и объявлена явлением субъективным.

Если мы посмотрим на исторические данные без марксистской призмы, будет очевидным, что облагание данью существует столько, сколько существует оседлое хозяйствование. Приплыли викинги, обложили племя данью. Приехал князь, обложил древлян данью. Да и ордынцы. Часто говорят: «орда не насаждала свои порядки и свою религию». Так никто ничего не насаждал. Все просто брали дань и уходили (потом это назовут рэкетом).

Это вовсе не колониальный механизм — мы сейчас не оцениваем, хорошо это или плохо, как не оцениваем, хорошо или плохо змеям поедать мышей. Мы просто фиксируем факт. Сильные обкладывают данью слабых потому что могут — а не потому, что империализм.

И если опять включить марксизм и начать подходить к явлениям с точки зрения моральной оценки, колониализм как раз был шагом вперёд на пути развития гуманистических ценностей, потому что европейцы перестали просто брать и уходить. Европейцы, восприняв цивилизацию как благо, начали её нести взамен. Даже в самом начале колониальных открытий ценности не отнимались, а менялись на бусы и зеркала. Совершался законный обмен по правилам, а не ограбление (рыночная стоимость чего-то ведь тоже понятие субъективное, если бусы туземцам были дороже золота, значит они им были нужны, и обмен происходил добровольно). Понятно, что были частности и эксцессы, но это были именно эксцессы, а не взятое за основу правило.

Дальше и вовсе заработало «бремя белого человека», «свет цивилизации» и пр. просвещенческие концепции. Забавно, что леваки очень любят шутку про советскую власть, которая грабила народ оставляя взамен школы и больницы, при этом не понимая, что это абсолютно логика того самого колониализма, который они так ненавидят.

Не то, чтобы колониализм это абсолютное благо и неизбежность (есть и были ведь и не колониальные империи, вроде России или Австро-Венгрии), но это было совершенно точно лучше облагания данью под страхом уничтожения всего племени, потому что происходящее на территории колонии становилось проблемой и головной болью колонизатора, его ответственностью.

И именно поэтому существуют «постколониальные исследования» — когда оказалось, что колониализм это плохо и безнравственно, европейцы откатились на предыдущие позиции и снова обменивают товар на бусы в виде взяток местным властям и пр. — оказалось, что с исчезновением колоний жить на их территориях стало не лучше, а хуже. «КАК ЖЕ ТАК».

Следующий шаг леваков — вывернуть ситуацию полностью наоборот, не «нести цивилизацию дикарям», а отдать её дикарям на разграбление, прикрываясь при этом морально-нравственными аргументами. Превратить мир в одну сплошную ЮАР.

А кто против — тот «правый».