вилисов скорбящий

Посмотрел надысь по настоянию княжны А. ординарный попсовый видеоклип «про любовь»; с очевидной, правда, гомосексуальной темой. Ну, то есть что может быть очевидней, чем два целующихся мужика в кадре и пять мужиков, устраивающих оргию в машине. Выглядит уныло, и как любая унылая вещь, наводит на измышления. Я за массовой культурой, как можно понять, совсем не слежу, — и даже не из снобизма, хотя и из него тоже, а просто потому, что если в лесу ходить по протоптанным дорожкам — это вопрос удобства и безопасности, то в искусстве и культуре ходить по протоптанным дорожкам — значит обрекать себя на потребление пережёванного. Это такая, конечно, сомнительная поза, потому что всё так или иначе пережёванное, но из совокупности наименее пережёванного складывается более менее субъективный путь, который организует более менее уникальный опыт. И вот пока я за массовой культурой не слежу, в неё, как я понимаю, уже стойко проникла тема гомосексуальности; может быть, это окольными путями доходит и до России. Все скажут про Киркорова и Пенкина, которые живут здесь и делают стыдное уже миллиард лет, но это такая фрустрированная гомосексуальность, которая из невозможности буквальной артикуляции трансформируется в травестийность, так что все эти сумасшедшие не в счёт.

Так вот. То, что альтернативные сексуальные предпочтения стали (становятся) фактором массовой культуры — это и хорошо, и плохо. Плохо (формально) это с точки зрения искусства, хорошо с точки зрения общественного комфорта и консенсуса. Грандиозный Варликовский давал кольте вроде интервью с буквальной формулировкой «искусство спасут гомосексуалы». Строго говоря, они его уже спасли (или просто сделали для него всё, что могли), потому что всё имманентное, что содержит в себе гомосексуальность, культурой уже впитано давным давно, и не только культурой, но и гетеросексуальными потребителями культуры. Впитана, прежде всего, гомосексуальная модель чувственности: обострённость, восприимчивость, тонкость, надрывная эстетичность и некоторое другое вперемешку, в том числе, фрустрированность и какая-то даже травма, наверное, которая влечет неизбежно преодоление и так далее; вот этот набор чувств образованного рефлексирующего гомосексуала. И теперь всё, что делают в искусстве геи — это не результат их гомосексуальности, очевидно, это просто результат творческого акта. Хотя в снобществе по-прежнему есть такое увлечённое отношение к ЛГБТ, которое им и полезно и вредно. В общественном же смысле всё тривиально: чем больше целующихся мужиков показывают по телевизору, тем банальнее это выглядит, тем меньше сомневающийся средний класс будет думать о том, являются ли геи проблемой для России. Понятно, что в связи с этим уходит романтический флёр, но ведь это в действительности так глупо — позировать тем, что тебе нравятся мужчины. Это человеческая имманентность, это то же самое, что хвастаться национальностью или великими победами предков. Так что это, наверное, к лучшему. И потом, глупо держаться за положение творческой элиты, когда страдают обычные ничем не выразительные мальчики из провинции, которым посчастливилось born this way и вот они вульгарные и манерные ходят по улицам, а их пиздят и убивают. Гомосексуальность должна наконец занять место обычного человеческого признака, чем она и является. Но, в общем, вряд ли кто-то станет спорить, что весь этот огромный период притеснения был малопродуктивным. Но это с креативных позиций, не с гуманистических.