Толстые люди в просторных футболках

Моя тёща рассказывала мне, что однажды она встречалась с мужчиной, и всем он был хорош. Имел личный автомобиль, уважаемую должность и пропуск в спецраспределитель.

Но ничего не получилось.

Почему?

Он не любил сыр!

Как?

Вот, представьте себе. Человек не любил сыр и не стеснялся об этом говорить. А это о чем свидетельствует? О пугающей ограниченности этого человека. Потому что сыра тысячи сортов и видов. Тысячи блюд с ним. И вообще - сыр - это некая ипостась материального мира. Агрегатное его состояние. Отдельный мир. Они и рифмуются Сыр и мир. Где сыр, там будет мир. Совпадение? Может, и совпадение.

Даже в советском дефиците сыр бывал всякий. Знали о рокфоре. Был зеленый тертый сыр в пакетиках. Не говоря уж о плавленных сырках “Дружба” и “Волна”. Сколько рвотных позывов от портвейна и плодово-выгодного они пресекли! А хозяйки умели варить из них суп. И кто-то этот суп даже ел.

Я с российскими сырами более-менее свыкся. А ведь есть культуры, где сыра не едят. Китай, например.

А вот Ким Чен Ир, говорят, тратил сотни тысяч долларов в год на камамбер.

В моем школьном детстве слово “пошехонский” было синонимом гадости. Но слово “адыгейский” - скорее изысканности.

“Адыгейский”, вроде какой-то совсем уникальный сыр. И реально экспортный продукт. Его поставляют в Турцию и ОАЭ. Может быть, получат разрешение на поставку в США. ОАЭ - понятно. Их нужно просвещать. Начать можно с адыгейского сыра.

А вот почему не поставляют в Китай - непонятно. Это недочет.

Моя же любовь - немецкий мюнстеркезе. То есть, просто монастырский.

Эта блевотная вонь забивает любую горгонзолу и любой камамбер. Он жирнее поросенка и нажористей борща.

Когда я признался в этой страсти своему гастроэнтерологу, он сказал - ну, вы его хоть пивом не запивайте. Поберегите организм.

И тогда я бросил пить пиво.

Потому что мюнстеркезе важнее.