Новое литературное обозрение

Почему небесный милицианер противопоставлен земному? В этой антитезе можно услышать эхо теологических споров. Недавнее заявление известной группы активистов, посвященное каноническому персонажу приговского бестиария, позволяет вспомнить о важном — но не самом очевидном — измерении художественного жеста Пригова. Религиозно-метафизические мотивы в творчестве Пригова отмечаются многими исследователями. Некоторые из них говорят даже о наличии уникального «теологического проекта». К примеру, Дмитрий Голынко-Вольфсон пишет об особой «приговской теологии», которая своеобразна, в чем-то гротескна и далека от церковно-богословских объяснений мироустройства, ортодоксальных взглядов и конфессиональных моделей. Сегодня мы предлагаем вам с ней ознакомиться.

«В ранних текстах Пригова Бог, как правило, превышает человека или соразмерен ему, воплощаясь в пародийно-возвышенном облике земной государственной власти вроде Милицанера. Бог пантеистичен (он распределен в каждой сингулярной точке), тотемичен (нередко он совпадает с официальными иконами советской идеологии, ее почитаемыми символами или идолами), но самое главное, он диалогичен, с ним возможно вести серьезный или насмешливый разговор. Бог пребывает внутри определенного, хотя и подвергнутого пародийной перепроверке дискурса, — дискурса власти, знания или веры».

Да, мы решили посвятить эту неделю Дмитрию Александровичу Пригову.

https://bit.ly/2uHEwgz