Everybody's Doing It Now

Вчера сходил на «Мэнди» младшего Косматоса и это, конечно, практически эталонный фильм с Николасом Кейджем. Да, еще одна стилизация под фильмы категории «б», встраивающаяся куда-то в сторону «Костяного томагавка» и других умных фильмов последнего времени, смотрящих в ту сторону — но тоже не такая простая, как кажется.

Сюжет как раз-таки в пересказе обычный: Кейдж играет лесоруба с явно интересным, но так и не рассказанным прошлым, у него есть подруга (ну, скорее гражданская жена), которую зовут Мэнди. Через полчаса после начала в фильме появляются неведомые твари неясного происхождения — а еще чуть раньше какие-то религиозные фанатики. Через час Мэнди умирает (если для вас это спойлер, вы явно не видели ни одного плохого фильма с Кейджем). Через час пятнадцать на экране появляется название фильма — и Николас Кейдж становится тем Николасом Кейджем, которого мы любим.

Про «Мэнди» все обычно пишут в духе «вы к этому не готовы». Ну бросьте. King Crimson на начальных титрах? Цветокоррекция и манера съемки, отсылающая нас к обложкам фэнтези восьмидесятых и девяностых, а также к хэви-металлическим альбомам? Лидер культа, снимающий с себя халат под аккомпанемент своей песни в духе кентерберийского прог-рока? Отрубленные головы, отсылка к той части фильма «Семь», что отвечала за похоть, гора кокаина, стоп-кадры — да, «Мэнди» фильм дикий, но что значит «к нему нельзя быть готовым»? Разве мы не видели в последние несколько лет, как человека разрывают пополам? Как людям отрывают головы в огромном количестве? Как кровь хлещет из горла так, будто прорвало трубу? Конечно, видели — ну вот теперь посмотрим еще раз.

В «Мэнди» при этом есть вещи, которые сложно представить где-либо еще — например, лаборатория по пропитыванию бумаги ЛСД, в которой работает один человек, зато с золотым пистолетом и тигрицей в клетке. Да, головы отрывают и они даже горят, но много ли фильмов, в которых от головы потом еще и прикуривают? Косматос выпендривается удивительно в меру — сначала, правда, кажется, что он слишком хочет показать, что он человек искусства, а не отъехавший режиссер. Но ровно на середине появляется реклама сыра «Гоблин», им же снятая на VHS — и после нее начинается такой бенефис Николаса Кейджа, которого он заслуживает. Кейдж орет, хлещет водку что твой Алексей Серебряков, пробует на вкус жидкость явно наркотического происхождения и после понимает всё, сжигает нахуй не театр, а целую церковь, ну и так далее. Считается, что после этого Кейджа снова позовут куда-то играть, но, кажется, лучше бы ему познакомиться еще с парой режиссеров, у которых нет тормозов — был же «Плохой лейтенант», и что потом? Тишина. «Мэнди» это, конечно, фильм, который осознанно вокруг него строится — и это просто замечательно.

А вообще это идеальный фильм не только для Кейджа, но и для заблокированного ныне канала Make Govnarism Great Again: вот Кейдж вскакивает на байк, вот Йохан Йоханссон оставляет под конец попытки быть Вангелисом и уходит в немного обезжиренный, но все-таки блэк, вот гора трупов, вот горящий крест, вот крестовый поход против обывал, которые считают себя богами, ну и так далее. Есть даже комичная сцена, в которой фанатка хард-рока смеется над фанатом прога — мол, да разве это рок, иди дальше на флейте своей играй, а лучше засунь куда подальше. Косматосу удалось как-то передать дух тяжелой музыки при помощи кино — и очень, очень убедительно, давно такого не хватало. А что касается сыра «Гоблин» — ну да, не тому человеку дали «Суспирию» переснять, ну да что поделать.