паша никулин

О гомофобии и дружбе с натуралами

Я никогда не был слишком социальным, но после камин-аута всё стало ещё сложнее. И хотя мне не нравилась идея существования в стерильной среде, через пять лет открытости неосознанно пришел к (почти) квир-сепаратизму.

Раньше мне наивно казалось, что внутри некого (лево)либерального «пузыря» можно жить вполне комфортно. Мол, попадаешь в тонкую прослойку «прогрессивной» общественности — и живешь, нетерпимости не зная.

Но оказалось, что корни гомофобии куда глубже, чем я предполагал. А «мягкие» и неочевидные проявления гомофобии задевают меня куда сильнее прямолинейных и агрессивных.

Когда я сталкиваюсь с внешним миром в виде какого-нибудь среднестатистического российского мужика — гомофобия от него ожидаема, а потому не ранит. Кроме того он для меня «не свой», а поэтому как-то плевать.

Но когда мои «прогрессивные» друзья постят статью глянцевого журнала — где геев называют «гомосексуалистами» и пишут о них как об опасных родителях

Когда они экзотизируют меня из-за ориентации

Когда они, будучи натуралами, рассказывают мне о том, как выгодно быть гомосексуалом

Это цепляет. Почти все мои дружбы с гетеросексуалами закончились ничем.

Помню, я как-то жил с двумя девушками, которые занимались современным искусством. Обе — из благополучных московских семей, с хорошим бекграундом. Так что их идеологическое наполнение было «прогрессивным» как данность. Не очень трудно быть не_гомофобом, когда ты вырос не в голодном Зажопинске и с ранних лет вращаешься в креативной среде, а не работаешь на металлургическом заводе. Но это чревато: идеологическое позиции этих людей не отрефлексированы, они просто «приняты на веру». И это оборачивается тем, что такие люди дружественны к ЛГБТ «официально», но в то же время несут полную гомофобную чушь.

Так вот, с соседками своими я сильно подружился, особенно с одной — отчасти даже воспринимал её как старшую сестру, наверное, потому что в ней было что-то опекающее.

Отношения наши не были гладкими — и большая часть факапов была на моем счёту. Но дружба закончилась вовсе не поэтому.

Мы постоянно собирались на кухне за большим антиквартным столом — в этой квартире все были трудоголиками, и кухня превратилась во что-то вроде коворгинга. Там же мы пили сакэ и закусывали их русскими блинами, которые я тогда любил печь. В общем, периодически нам было весьма хорошо.

Как-то после работы моя «систер» привычно забежала на кухню, не разуваясь, и сразу села за ноутбук, параллельно начиная рассказ. Она жутко возмущалась тем, что в метро напротив неё целовались парни.

«Ээээ, а в чем проблема?» — была моя реакция.

Обе девушки стали упрямо доказывать мне, что делать такое на людях — неприлично. Оправдывались они тем, что ориентация здесь ни при чем. Мол, публичных поцелуев вообще быть не должно.

«Да, но открытые гей-пары ты видишь раз в вечность. А милующихся гетеросексуалов можно наблюдать практически каждый день. Почему ты никогда не прибегала и не жаловалась мне на них?» — подумал я, но вслух ничего не сказал.

Кажется нелепостью, но когда я уходил с этой кухни, мы уже не были друзьями. Как будто за двухминутный разговор между нами образовалась многокилометровая пропасть.

Этот эпизод сильно повлиял на меня, можно сказать, отрезвил. Сейчас я с редко подпускаю к себе гетеросексуалов и предпочитаю контролировать дистанцию. Сытый голодному не товарищ (сытый голодного не разумеет). И поэтому лучшие друзья ЛГБТ — это ЛГБТ. Кто-то скажет, что я живу в пузыре или safe space — ну и пусть. Прежде чем судить меня за закрытость — дайте причины вам доверять.