Мистер Дарси и бал

«3 ноября. Сегодня с утра пошла в жилищный отдел на Московской, всё по тому же делу Толстого. Всё так же падал густой снег, который тотчас же таял, пошла по Влад[имирскому] и увидела 2-х маленьких детей, сидящих на корточках прислонившись к стене дома, немного дальше ещё маленькая девочка татарского типа, дальше ещё двое и 3-е, на паперти Влад[имирской] церкви ещё… и одна девочка слепая, — точно комочки какие-то, приле­пленные к стене; идя обратно, я сосчитала их: их было 9 от Влад[имирской] церкви до Невского, и у всех такое страдальческое выражение от холода, сидят, ёжатся, жмутся, руки красные, одеты плохо, — это всё дети голода­ющих; последнее время я часто видела то одного, то двух и всегда очень маленьких, лет 6-8, но никогда не видела их в таком количестве; самое лучшее для них было бы их обогреть, но этого я никак не могла сделать, у нас в квартире можно только окоченеть, и, к сожалению, мне не пришлось видеть, чтобы кто-нибудь подходил к ним и давал что-нибудь; я думаю, что спеша большинство не замечало их, т. к. они сидят и стоят так смирно, даже руки не протягивают, и только смотрят, они чувствуют себя поте­рянными в большом городе — сразу видно, что не городские дети».

Благодаря Татьяне Мэй прочла один петроградский дневник 1921—1922 гг. Невозможно читать без слез и ужаса, особенно про нарядные витрины на Невском и при этом голод, который выкашивает целые семьи.

http://almanax.russculture.ru/archives/2502