Medical photo album

Так называемые гепатопротекторы — это проявление воинствующего мракобесия. Естественно, никакого действия у них нет и быть не может: они все абсолютно усваиваются до последней аминокислоты — ровно так же, как и любая другая пища. Рандомизированных клинических исследований, подтверждающих эффективность этих препаратов, нет. За исключением двух-трёх высосанных из пальца исследований, которые, конечно же, в заслуживающих доверия научных журналах никогда не публиковались.

Медицина — это наука, это уже не искусство. Наука со всеми атрибутами, в том числе выверенным математическим подходом. Статистика применения, эффективности и безопасности того или иного средства является основанием для введения этого препарата в международные рекомендации. Нигде в мире гепатопротекторы в клинические рекомендации лечения заболеваний не входят.

Если человек заболеет менингитом или пневмонией, кому в голову придёт лечить менингит или пневмонию «менингопротекторами» или «пневмопротекторами»? Этих врачей, скорее всего, лишат диплома, а в нашей самой справедливой стране их ещё и посадят в тюрьму.

Но как только речь заходит о печени — сразу же возникают эти мифические гепатопротекторы. За что же мы так не любим печень? Возможно, это обусловлено феноменальными функциональными ресурсы печени. Помните миф про Прометея, которому каждый день полпечени склёвывал орел, но она вырастала? Существует даже такое направление в трансплантации: родственная трансплантация, когда часть органа пересаживается пациенту, и эта часть органа выполняет все функции, а потом ещё и вырастает до нормальных размеров.

Поэтому можно разрекламировать лекарство-пустышку, и когда печень восстановилась сама — сказать: «Вот видите! Лекарство помогло. Вы его принимали, вам стало лучше». Производитель тут выдаёт «после» за «вследствие».