Кунс Одобряет!

Фотоискусство, как и видео-арт, и перформанс, и живопись — вклад больше не в эстетику, а в культуру. По крайней мере, сегодня такие понятия, как эстетизация и культурный очаг — это размытый облик всего и всея. Искусство достигло своего капиталистического апогея, смешалось с метамодерном, и ныне колеблется в противоречивом массовости пространстве. «В нашу эпоху нет произведения искусства, которые созерцали бы так внимательно, как свою собственную фотографию, фотографии ближайших родственников и друзей, возлюбленной», — Альфред Лихтварк. Это, прошу заметить, высказывание 1907 года, где на стыке арт-нуво фотографы и художники уже переживали своего рода революцию. Оно априори провозглашает то, что никакой имажинизм искусства никогда не заменит знакомые, фамильярные реляции общества — и в этом уже своя эстетика.

Потому в те годы и приобретал популярность авангардный взгляд на природу социальности, в котором была какая-никакая связь с уже знакомыми зрителю образами. Именно они рождают в искусстве чувство безропотной ностальгии и привкус хорошей оценки. Живость и рассудительность более не находились обществом, как что-то очевидно теплое — напротив, подсознательность приводила наблюдателя к реляционизму, к новой эстетике, и, разумеется, к новому искусству. И то, чем является культура на данный момент, это в какой-то степени продолжение тех пор, отныне вертящееся самобытно.