Холмогоров

Вот бывают такие книги, которые на тебя оказывают мощное влияние. У всех обычно таких книг больше одной - и на меня в свое время (и на мое представление об СССР) сильно повлияла книга Елены Осокиной "За фасадом "сталинского изобилия"". А в прошлом году у Елены Александровны вышло целых две книги про то, как финансировалась сталинская индустриализация - «Небесная голубизна ангельских одежд. Судьба произведений древнерусской живописи, 1920–1930-е годы» (про распродажу икон) и "Алхимия советской индустриализации" (про то как Торгсин выжимал из советских граждан валюту необходимую для строительства заводов). И благодаря огромной удаче, я пообщался с Еленой Александровной для Republic - так что очень советую прочитать это интервью там много всего интересного - о Торгсине, о подпольных предпринимателях сталинской поры, о сталинских "купцах", создавших рынок русских икон - и о многом другом".

"Безусловно, среди большевиков было достаточно интеллигентов и образованных людей, понимавших ценность искусства. Но все они в первую очередь были коммунистами, партийность была их главной идентичностью. Когда речь шла о выживании их партии и их государства, об экономических нуждах индустриализации, личные взгляды отходили на второй план. На одном из правительственных заседаний, где решалась судьба первой советской зарубежной иконной выставки (1929–1932), интеллигент Луначарский, нарком просвещения, сказал, например, что нужно сначала во всем их величии показать миру произведения древнерусского искусства, а потом можно будет открыть магазин «этого добра». Луначарский понимал ценность искусства, но задачи партии были важнее.

Для того чтобы сломить сопротивление музейной интеллигенции и облегчить выдачу из музеев на продажу произведений искусства, на руководящие посты в «Антиквариате» назначали коммунистов, далеких от мира искусства, а порой и абсолютно безграмотных. Не зная художественной ценности шедевров, они не испытывали угрызений совести и чувства вины. К тому же и сам «Антиквариат» вырос из Госторга – организации, которая продавала сырье – лен, кожу, пеньку. Люди, которые до этого торговали сырьем, теперь продавали работы Рафаэля и Рембрандта. Первый директор «Антиквариата» Абрам Гинзбург, проходя как-то по Эрмитажу и осматривая «антикварный экспортный фонд» (именно так он воспринимал музей), сказал: «Неужели находятся дураки, которые это покупают?» Для людей, подобных Гинзбургу, не было разницы между ван Эйком и ван Дейком, они не отличали Рембрандта от Рафаэля."

https://republic.ru/posts/92914?code=894ed742cc9d17f76a3602d1e326dfe0