Холмогоров

Долгие 8 часов над Ледовитым Океаном надо было что-то читать.

Сперва я попытался читать Буратину. Прочел 3 главы и срыгнул. С одной стороны я слишком хорошо знаю корни этого, с другой от меня это очень далеко, у меня совсем другие демоны.

Потом я пытался читать книги о книгах. «Логорею» Хорнби и «Конец света» Бегбердера.

У Хорнби книга о книгах которые я никогда даже не возьму в руки. Только заканчивается она почему- то главой о Чехове, которого я терпеть не могу.

У Бенбердера есть понятные главы, но в целом он абсолютный чепушила.

По сему случаю я начал читать «Другие берега» Набокова и был в полном шоке. Книга захватила так, что я охотно летел бы еще 7 часов. Это было весьма удивительно, так как в свое время я читал фрагментами включенными в книгу которую вы видите на фото.

Именно из «Других берегов» в такой нарезке у меня создалось впечатление о Набокове как о конченном тяжелом эротомане, пустом снобе и примитивном космополите, которого отталкивает все русское.

Как теперь стало понятно - это такой глупый и можно сказать подлый был подбор выдержек. Видимо все что советский перестроечный человек мог вместить. Советские перестроечные редактора вырезали все картины Старой России и все антисоветские пассажи.

«Другие берега» - это сочный, детальный рассказ о России. Это насквозь русская книга. В ней все время чувствуется тонкий аромат Империи: отец в кирасе, глупые японские карикатуры на то что «на самом деле Транссиба нет», сострадание к Цесаревичу и тд.

Набоков слишком сноб чтобы быть таким наивным либералом как отец. И он очень хорошо показывает логику революции: швейцар сперва работавший на охранку, а затем приведший к тайнику барыни революционные шайки, камердинер расстрелянный красными за то что украл барские велосипеды не в пользу народа. Набоков очень тонко показывает почему массы поддержали революцию. Все думали что все будет то же самое только пограбим богатых. Продразверстка и колхозы конечно были полным шоком.

Еще он походя бросает фразу которая убивает все разговоры про тяжелые условия народа до большевизма: «В окно видать поденщиц в платках, выпалывающих ползком, то на корточках, то на четвереньках, садовые дорожки: до рытья государственных каналов еще далеко».

Ну и впечатляющий пассаж про западную русофобию доставляет отдельно.

Раздражает конечно что он все время костерит «черносотенцев». Но что поделать - тут он сын своего отца и муж Веры Слоним.