Гзом

В живой русской речи бытуют до оцепенения замысловатые экспрессивные обороты, и порядочная их часть попирает нормативную грамматику во имя выразительности и ради решения прикладных коммуникативных задач. Например: «Я хуй разберёт, с кем Гендос ща в хороших на Текстилях».

Говоря научно, перед нами солецизм с мнимой контаминацией актантов, а говоря по-простому, оборот с нарушением правил синтаксиса, где сразу и не поймёшь, кто производит действие. Или взглянем с другой стороны: фразеологизированная («хуй разберёт» ≈ «чёрт его знает» ≈ «неизвестно») первая часть сложноподчинённого предложения здесь словно замерла на стадии трансформации в нефразеологизированную. Тут-то и таится иезуитски тонкий посыл, закамуфлированный лексической грубостью: с одной стороны, эта речевая конструкция выводит на авансцену говорящего, «я», с другой — за счёт сказуемого, грамматически рассогласованного с «якобы подлежащим», ответственность за высказывание с него, говорящего, как бы и снимается. Вроде и «за себя пояснил», а вроде и «хуй его разберёт, пацаны».

Носитель языка, сам того не замечая и чаще всего будучи не в состоянии отрефлексировать использованный им приём, в считанные секунды протягивает канат между зверем и сверхчеловеком, между ответственностью и капитуляцией, между зашкваром и респектом. Я хуй разберёт, с какой радости. Но оцените красоту игры.