Равнодушная эмиграция

В любом городе Восточной Европы американца точно одолеет тоска по сообществу. Механика жизни везде предельно однообразна, да и продавцы в овощной лавке и пекарне знают своих покупателей в лицо, но ощущения солидарности и сопричастности с соседями не возникает. Прежде всего, потому что люди в Кракове чаще относят себя к городу в целом, чем к конкретному району, если не живут в каком-то специфическом месте – в Новой Хуте, например, отдельном советском городке, который к Кракову пристроили коммунисты вместе c гигантским металлургическим комбинатом после войны.

Глобализация и технологии всё время предрекают смерть городским сообществам: какая разница, где живёт человек, если через смартфон – а продвинутый через 3D-очки – постоянно находится где-то не здесь. Ну а каком соседе может идти речь, когда все родственные связи распадаются, а большие семейные обеды уже стали объектом ностальгии и ретро моды в Западном мире.

На самом деле, практика показывает обратное и Чикаго это хорошо демонстрирует. Всем уже надоело мерить уровень преступности и бедности – понятно, что есть строгая корреляция и браться за подобное исследования без новых выводов будет лишь ленивый студент, которому хочется побыстрей накатать диплом с уже давно собранными данными.

Урбанист Роберт Сэмпсон со своей командой в Чикаго сделали просто сногсшибательный 15-летний проект, оголив городской скелет. Ребята провели титаническую работу: помимо стандартных интервью, ходили и фотографировали город улицу за улицей, чтобы затем исследовать и сравнивать атмосферу разных районов.

Выводы получились провокационными. Районы, которые больше всего потребляют интернет-трафика, где на улицах все отверстия у людей затыканы новыми девайсами, оказались наиболее ответственными и отзывчивыми. То есть, поскользнуться на льду, при прочих равных, лучше среди хипстеров у веганского трейлера с бургерами – они бросят свои айфоны и кинуться помогать. Реальность разыгрывает кардинально другой сценарий, чем в знаменитом меме про сердечный приступ у человека и столпившихся вокруг беспомощных фотографов.

Точно также работает показатель по возврату писем, попавших в ящик по ошибке. Жители самых лучших и приятных для жизни районов в Чикаго чаще всех возвращают на почту чужие письма. И здесь дихотомия бедный/богатый район заканчиваются, потому что деньги на доверие, уверенность и взаимопомощь влияют не всегда.

В общем, районы важны, а место – от мусорных баков у дома до детских праздников у школы – всё ещё определяет стиль жизни человека даже в информационный век.

Связи, коллективное участие, районные общественные организации, доверие между соседями – всего этого так не хватает в обычном городе у Карпат или в низовьях Дона. Вот уже который день гуляю по дворикам северо-западной части Кракова и пытаюсь их найти.