домики

В постсоветских странах об архитектуре кладбищ говорят шепотом, хотя проблем в этой области навалом. Первая, самая главная: территории. В одних только Москве и Подмосковье площадь захоронений ежегодно увеличивается на 300-400 тысяч квадратных метров*. Вторая проблема — эстетическая. Обычно речь идет о нагромождении пластиковых венков и металлических заборов, архитектура, связанная со смертью, отсутствует как класс (если только это не мемориальное кладбище для военных). Кому-то подобное безразлично, но я убеждена, что далеко не все хотят ассоциировать свое последнее пристанище с подобными местами. Правильно организованное пространство помогает примириться со смертью и пережить утрату. Иногда имеется в виду архитектура, а иногда — полное ее отсутствие, как в проекте «Коэметериум. Кладбище как общественное пространство» Дарьи Макаренко. Вместо типичного кладбища она предлагает сделать парк, в котором деревья служат живыми надгробиями: останки усопшего помещают в биоурну, и через время сквозь нее прорастают семена. Единственная архитектурная деталь — «Стена для писем» с почтовыми ящиками, куда можно бросать записки для умерших. Подобная практика применяется в танатотерапии и помогает справиться с негативными переживаниями, связанными со смертью.

Красивая и чересчур утопичная идея для наших реалий. *по данным архбюро Ai Architects, которое делало исследование на эту тему