Книги жарь

А пока ночная эстетика: огонь, вода, воздух и земля в фильмах Тарковского. Ребята с факультета культурологии организовали ретроспективу Тарковского, так что теперь каждый вечер пятницы я прихожу в универ и смотрю классику.

И этот тот момент когда — понятно, что так сейчас сценарии не пишут, но... Есть вещи, которые проникают к тебе в подкорку, присоединяются к твоему рисунку восприятия культуры, который уже складывается, и ты начинаешь видеть вещи по-другому, под-ругому мыслить, и то, что делает Тарковский с киноязыком, хорошо ложится на текст литературный (вопреки стереотипу, у Тарковского в фильмах очень много движения и действия, просто не на уровне сюжета),

плюс какие-то элементы можно уносить и к себе. Например, стихии.

Про огонь в фильмах Тарковского пишут:

Костёр (вообще огонь) для Тарковского – это память. В «Зеркале» огонь многозначен. Он – не только память, детство. Есть какая-то ассоциативная связь между падающим стеклом керосиновой лампы и пожаром. Пожар – это судьба, самосожжение души, попытка сжечь прошлое, забыть о нём. Но керосиновая лампа, заменившая огонь в печи, – это и семейный очаг, дом, любовь, жизнь. Пожар же – огонь, превратившийся в стихию. Пожар рифмуется с падающей штукатуркой. И то и другое – разрушение Дома, Любви, Жизни.

В эпизоде, когда Алексей смотрит на себя в зеркало и видит своё, но всё же какое-то чужое лицо, огонь в керосиновой лампе вспыхивает и гаснет. В контексте всей ленты это воспринимается как предупреждение, даже угроза (в данном случае – страх потерять своё лицо). Хотя в то же время мерцающий огонь в лампе можно считать проблесками в сознании Алексея, который при помощи зеркала и видит уже не себя, а, возможно, своего сына Игната из будущего.

#night_grill