Бездуховная брань

Пока передышка, быстренько экскурс. Папа нынешнего кронпринца тоже назывался Реза Пехлеви, пытался быть классическим европейским монархом и строил в Иране нечто такое агрессивно секулярное с довольно жесткими спецслужбами и поверхностной вестернизацией. Вестернизация распространялась в первую очередь на нефтяной сектор экономики (а нефти в Иране очень много и она очень хорошая), и на людей, сидевших на трубе. В итоге чудовищного имущественного расслоения в Тегеране юбки носили короче, чем в Париже, а на селе и вообще в провинции было море неграмотных, огромный авторитет шиитского духовенства, чадра, деревенский шариат и полная растерянность от происходящего. Ни и понятно, жуткая коррупция, произвол властей, охранка лютует, богословы в тюрьмах и всякая такая стабильность.

Это на самом деле очень важный момент, потому что в интернете много бытует фотографий довоенного Афганистана и шахского Ирана, где все выглядят как группа ABBA, и с пышными причёсками в расклешённых штанах гуляют эти дореволюционные персы по паркам и лебедей с руки кормят. Типа посмотрите, что с ними исламисты сделали. В реальности же вся эта идиллия существовала только рамках тамошних кооперативов "Озеро" для строго ограниченного набора очень богатых людей. И после революции многие продолжили делать то же самое, но в других странах просто. Огромное большинство населения жило при этом в совершенно другом мире, который светские фотографы не видели или видеть не хотели, вернее. Глядя на происходящее, иранская интеллигенция в семидесятых стала стремительно леветь, а деревня и провинция остервенело праветь. Пока одни шли влево, а другие вправо, планета оказалась круглая, и встретились они примерно в той части общественного дискурса, которая называется "на хуй шаха, он страну империалистам продал и молиться нам не даёт". По стране пошли адские протесты, как сейчас, примерно, безумный национальный подъём, шах бежал, и из изгнания в Париже в страну вернулся имам Хомейни в 1979. В этот момент инициатива перешла от левых к правым, которые все оказались исламистами, интеллигенция в порыве патриотизма это всё поддержала, а дальше пошло всё то, что было хорошо описано в мульфильме Персеполис (http://cnxbot.ga/v/91990). В Ираке в то время правил ещё молодой и дерзкий Саддам Хусейн и, окинув взором соседний Иран, он увидел там майдан, а также подавляющее арабское население (персы НЕ арабы, это очень важно) суннитского вероисповедания в южном Иране. С воплем "Хузестан НАШ" Саддам вежливо вторгся, рассчитывая на революционную неразбериху. Но в Иране тогда впервые за несколько сотен лет произошла массовая национальная консолидация, персы вспомнили, что они вообще-то ещё древний Египет под Киром Великим завоевали, и аннексия Хузестана превратилась в чудовищный военный конфликт, который при помощи СССР и США растянулся на восемь лет, унёс порядка миллиона жизней, и сыграл с Ираном дурную шутку на манер Великой Отечественной. Восемь лет спустя Иран отбился-таки от Саддама, сел под санкции США, ополчился на СССР, Израиль и суннитов, а шиитские исламисты, омытые кровью миллонов сограждан, заработали себе репутацию спасителей нации и окончательно ввели в стране гибридный шариат, который настолько хитро комбинирует светкие и теократические механизмы правления, что западная пресса так и не поняла до сих пор, кто в стране главный.

Реза Пехлеви между тем из страны успел вовремя бежать вместе со всем своим семейством и колоссальными деньгами, а с вторжением Саддама из страны за ним потянулись уже просто все, кто мог. В итоге примерно десять процентов персов живут за пределами страны, главным образом в Европе и США, где персы владеют огромным куском рынка недвижимости в Лос-Анжелесе и вообще хорошо ассимилируются.