Подвал

Раньше всю романтику тюремной жизни можно было прочувствовать с самого начала.

Сначала тебя встречал доброжелательный следователь, который всеми правдами и неправдами добивался правдивых показаний и явки с повинной. Хотя, правда и не была нужна, необходимы только слова, подтверждающие его версию произошедшего. После нескольких дней такого радушного приёма тебя запихивали в переполненный воронок. Дальше везли в СИЗО, где два варианта развития событий: либо попадаешь в переполненную хату, где на одну шконку приходится по четыре человека, либо попадаешь в пресс-хату, где гораздо просторнее, но встречают здоровые ребята, которые без лишних вопросов сбивают с ног и лупят до потери сознания. Потом шли суды. Виновен ты или нет, это не важно, все уже знают лучше тебя, что и зачем ты сделал. Оставалось только определиться со сроками наказания. Дальше оставалось только ждать этапа на лагерь. Много вещей с собой не брали, всё равно отнимут по приезду, да и мешаться будут. Забегать в воронок надо было быстро и резко, под бодрые крики “Быстрее, животные”.  

Сама поездка проходила без приключений, но по приезду тебя уже ждал коридор из мусоров с дубинками. Гуськом, под градом ударов нужно добежать до шлюзов. Можно было немного передохнуть. Очередной шмон, и, наконец, карантин-лагерь. Самое красное и жестокое место. Пятнадцать суток ты будешь грушей. Либо бьют, либо валяешься без сознания. Иногда висишь на крюке. Даже в спокойные минуты, ты вскакиваешь от любого шороха.

После всего уже выпускали в лагерь. Если зона красная, то злоключения продолжались. Никуда не выезжая, можно было раскрутиться ещё на несколько лет, взять пару статей и улучшить статистику раскрываемости. Иногда администрация совместно с козлами отнимали у заключённых квартиры и остальное имущество. Подход находили ко всем. Оставалось только молиться или прощаться с жизнью. После такого путешествия человек менялся. Становился скрытный, хитрый, замкнутый. Сплошной комок нервов с отбитой башкой и сломанной психикой. Появлялась озлобленность, прежде всего, по отношению к власти. Если на воле попадался тот, кто его бил, а такие люди, поверьте мне, запоминаются, то без промедления совершалось новое преступление.

Как такая исправительная система должна была ставить человека на правильный путь - не совсем понятно.