Азохен вей

Пустыня Негев, как по мне, — одно из самых красивых мест на свете. Когда идешь по ней, чувствуешь себя маленьким марсоходом Кьюриосити, — такие вокруг неземные виды, такое бескрайнее небо, такая огромная тишина. Бывают вершины, где чувствуешь себя королем мира; бывают большие, неантропомерные здания, в которых чувствуешь себя маленьким и незначительным, — а здесь, среди этих мягких холмов, среди прокаленных солнцем камней и пробивающейся сквозь них травы, — здесь чувствуешь себя соразмерной частью чего-то огромного и очень красивого. Вставшей на место деталью пазла. Негев огромная и для пустыни удивительно непустынная: даже в самых безжизненных ее частях, на юге, растут верблюжьи колючки и какие-то упрямые суккуленты, а в северную часть пустыни почти пятьдесят лет как проведен водопровод, соединяющий ее с источниками воды на севере страны. Так что там, где раньше тоже была каменистая пустыня, сейчас распаханы поля и насажены леса; сейчас здесь оливы и кипарисы, пальмы и виноградники, и, вот прямо сейчас, в марте, — по всему югу цветут алые анемоны.

Могло бы показаться, что уж тут точно не будет историй про еду, но, как это обычно бывает в Израиле, еда поджидает даже там, где ей взяться вроде бы неоткуда. Название Негев (נגב) пишется одинаково с глаголом «нигев», означающим как «вытирать», так и «есть хумус или тхину лепешкой, как бы вытирая ей тарелку». Я даже слышала версию, что именно поэтому Негев так и называется: мол, каменистая пустыня выглядит так, как будто с нее все вытерли огромным полотенцем (ну, или огромной питой).