«Открытые медиа»

Главный редактор ЦУР Андрей Коняхин в интервью «Эху Москвы» рассказал о том, как началось сотрудничество с погибшими в Центральноафриканской республике журналистами, кто готовил поездку и отвечал за безопасность: http://openmedia.io/9r9q.

Вот выдержки из интервью.

С чего началось сотрудничество?

«Была сначала идея [с марта 2018 года] снимать о наемничестве русском, таком феномене. [...] Мы искали именно оператора сначала. И мы обратились к Саше [Расторгуеву], потому что за Сашей стоит большая школа именно документалистики. [...] Он очень загорелся и, собственно, сразу сказал: «А почему бы мне не поучаствовать в этом?» [...] У Саши были повышенные требования к картинке. И, таким образом, постепенно, отбрасывая кандидатуры, пришли к Кириллу [Радченко]. [...] Орхана [Джемаля] очень хорошо знал Родион [Чепель, делал вместе с ЦУР фильм «Сечин»]. [...] Мы позвали его [Орхана], соответственно, встретились. Уже, наверное, Саша, я, Родион, Настя [Горшкова, зам. главреда ЦУР]. И уже начали обсуждать более конкретно и детализировано поездку. Сначала была Сирия».

Кто был главным в команде?

«Вы знаете, не было такого. Потому что у нас был такой как бы дружный колхоз. Все решалось в спорах и в противоречиях. Саша отвечал за все, что касается съемок. Мы отвечали за логистику, мы отвечали за чекпоинты, мы отвечали за идеи, которые должны были давать развитие самому фильму. А Орхан как хороший репортер, он должен быть лицом фильма. Саша сказал, что Орхан идеально подходит именно как лицо фильма».

Как юридически были оформлены отношения?

«Наняли?.. Ну да, как бы мы договаривались об условиях. Но они определяли всё остальное, они определяли начинку всего этого проекта».

Как было принято решение о поездке в ЦАР?

«Уже где-то к апрелю, даже к началу мая мы понимали, что центр интересов России смещается из Сирии в другие страны. [...] У Саши был друг, с которым мы встретились. Сначала обсуждали Сирию. Но в процессе, когда мы начали обсуждать, что мы не можем официальными путями попасть в Сирию, он сказал, что у него есть выход на Центральноафриканскую республику. То есть мы обсуждали всё, как бы все возможности. И он сказал, что у него есть фиксер. [...] Фиксер — это человек, который как бы на местности находится, который на местности находится и который является относительным гарантом… [...] Мы с ним списались. Связь практически не существует. То есть чекпоинты, там есть какая-то связь. Там даже фотографии нельзя отправлять. Мы не получили из этой поездки ни одной фотографии. Там просто невозможно по интернету… Чтобы вы понимали, я обрисовываю картину. Мы связались с Мартином [фиксером], который как раз сказал, что «я буду до ноября с миссией ООН здесь, так что приезжайте, помогу, чем могу». Завязалась переписка с тех пор с ним. Соответственно, он нам помог с жильем, потому что там нет просто гостиниц. Даже в Банги там две гостиницы и всё. Стоит каких-то космических денег. А мы все-таки собирались там продолжительное время — больше двух недель — провести с учетом наших других чекпоинтов. Он нам нашел дом, нашел этого водителя, который числился в базах французских корреспондентов, с которыми мы к тому времени уже связались. [...] Он до сих пор есть в базах французских корреспондентов. Это все проверяется элементарно».

Какая роль была у Михаила Ходорковского, инвестора ЦУР?

«Ходорковский согласился с концепцией темы «Русские наемники». Это было как раз в марте. И выделил под это определенные деньги. Собственно, и всё. Мы получили добро, мы получили карт-бланш, мы получили финансирование, и, соответственно, мы уже действовали самостоятельно».