Кроненберг нефильтрованный

​​Бергман продолжает говорить о женщинах в еще двух фильмах. И если первый — скажем так, комедийную драму «Женщины ждут» — можно без раздумий пропустить, то «Лето с Моникой» — пожалуй, первая картина шведа, которой пренебрегать нельзя.

«Женщины ждут» — это немного театральная пьеса в формате большого кино. Четыре женщины в загородном доме ждут возвращения своих мужей (братьев между собой) и поочередно рассказывают историю своих знакомств. Кто-то признается в измене, кто-то — в том, что не очень хотела ребенка, и так далее. Разговор дам не то чтобы сближает, но позволяет скрасить минуты ожидания. В пересказе «Женщины ждут» звучит ярче, чем есть на самом деле, и если уж вы решитесь его посмотреть, то это надо делать из-за двух вещей — ненавязчивого и такого редкого в фильмах Бергмана юмора,, а также из-за интересного подхода к флешбекам героинь. Эти сюжеты сняты как бы в разных жанрах, что делает фильм причудливее.

А вот «Лето с Моникой» — это, по моему мнению, первый по-настоящему мощный фильм Бергмана. История двух молодых людей, которые весной влюбляются друг в друга, на лето укатывают на какой-то остров, что приводит к семье и ребенку. Но как только жгучая влюбленность угасает и начинается бытовая жизнь, их союз дает трещины. И тут уже не спасают ни былая любовь, ни даже крохотная дочка в люльке, требующая родительской заботы.

Всем известно, что Жан-Люк Годар когда-то сказал, что все современное (на тот момент) кино выросло из «Лето с Моникой». Бергман очевидно хотел снять фильм в духе неореализма — на природе, без музыки, на натуральных декорациях и с особым дыханием, — но нечаянно предвосхитил «Новую волну». Это очень живая, совсем не академичная картина в духе (того) времени. Бергман, пожалуй, впервые в карьере так чувствует окружающий мир и кино, и даже чуть его формирует.

«Лето с Моникой» в отличие от местами нудных и точно прямолинейных ранних фильмов шведа, не только про разочарованность в семейных отношениях (Бергман в тот момент бросил третью жену ради романа с Харриет Андерссон, которая играет Монику), это и про первую влюбленность, которую если не обуздать, то она обязательно приведет к фатальным ошибкам. Это еще и немного «Бонни и Клайд» или, если хотите более современную аналогию, «Прирожденные убийцы» — конечно, без насилия и смертей, но с обязательной юношеской безрассудностью, которая будоражит и не дает героям усидеть на месте. Они хотят убежать от окружающего мира, просто быть вместе, но не получается — беременность и другие события тормозят их порыв, и история любви в обычной обстановке рушится на глазах.

Но мощь «Лета с Моникой» (для меня) — не в том, что фильм стал для кого-то там определяющим и запустил какие-то трансформации в кинематографе своего времени. А в том, что картина, несмотря на все взгляды в сторону итальянского кино, — первая у Бергмана с собственным характером. И это проявляется буквально во всем — и в характере свободолюбивой Моники, и в откровенных планах Харриет Андерссон, и в жгучей ругани главных героев, и в каждой детали фильма. А больше всего в том самом знаменитом на весь мир взгляде главной героини почти в финале: сначала в камеру, потом — чуть в сторону. В нем больше смысла, чем во всех 11 фильмах Бергмана до «Лето с Моникой», которые мы тут посмотрели. #Bergman1664